Инстинкт гнездования

День не заладился с самого начала. Ночью сын плохо спал, и я очень надеялась, что утром он встанет попозже. Как бы не так! Едва солнце тихонечко просунуло лучики сквозь штору, как два жако, бурохвостый Абрам и краснохвостый Рик, тут же принялись выводить серенады, оглашая квартиру пронзительным свистом, кряканьем и агуканьем. С природой не поспоришь, серых африканских попугаев не обманет даже плотное покрывало, в котором они за пару дней прогрызли огромные дыры.

Я запустила в птиц тапком с требованием заткнуться. Рик зарычал. Женька захныкал. Часы показывали без двенадцати минут семь. Суббота… Завтракали мы впятером.

Абраша и Рики сидели на столе и громко выясняли, у кого морковь лучше, Женька крошил хлеб в тарелку с манкой, периодически скидывая собаке под стол перемазанные куски, я наслаждалась кофе с булочкой. И тут меня настиг инстинкт гнездования: я неожиданно поняла, что живу в жутко грязном помещении, которое до умопомрачения хочется привести в порядок. Мне даже показалось, что обои на кухне выглядят просто ужасающе мрачно и не способствуют нормальному пищеварению.

Оставив ребенку и попугаям виноград, насыпав псу Ферри корма, я решила осмотреть поле деятельности. Так, перво-наперво почистить птицам клетки - от них больше всего грязи, помыть красноухой черепахе аквариум, потом люстру, не забыть бы про пыль на шкафах (сто лет туда не заглядывала!), полить все пассифлоры, пальмы и гибискусы, гранат пересадить, Было бы здорово успеть окна в порядок привести, но если не успею, то сделаю это завтра. А после обеда мы с Женькой и Ферри сходим в магазин и выберем обои на кухню. Только вот странно, чего-то в комнате не хватает…

Я огляделась. Всё на месте, птицы и собака на кухне, но ощущение, что чего-то нет, не оставляет. Боже! Кеша! Моя Кешенька! Аквариум подозрительно пуст. Я бросилась искать беглянку. Досконально изучила пол, батарею, шкаф, диван и все те места, куда могла залезть черепаха. Ее нигде не было. Наигравшись с птицами, в комнату вошел Женя с Абрамом на плече, Рик, косолапо ставя серые чешуйчатые ножки, семенил следом (разве он может пропустить хоть какое-то событие в жизни квартиры!). Ферри уже давно наблюдал за странным поведением хозяйки, ползающей на четвереньках по квартире и выгребающей из нижних шкафов одежду, обувь, какие-то ненужные нужности: не каждый день увидишь такое зрелище. Женька воспринял побег Кеши как новую веселую игру, придуманную мамой, и с радостью принял в ней участие.

Через час я начала злиться. Куда могла залезть противная черепаха, если в нашей конуре даже спрятаться негде? Неожиданно Женька громко заорал. Только этого не хватало! Бедный мальчик подумал, что Кешеньке плохо без водички. И эта мысль так расстроила человечка, что он тут же разрыдался, требуя предъявить черепаху и прекратить эту совершенно не смешную игру. Ладно, потом найду, уберусь и найду. Согнала попугаев и оттащила клетки в ванну. Убрала на место разбросанные вещи. Женька рассыпал прямо посреди комнаты конструктор. Абрам взял какой-то кубик, тут же он понадобился Рику и ребенку. Вдвоем они накинулись на птенца, который вовсе не желал отдавать интересную игрушку, удрал под диван. Рик поскакал за ним. Туда же полез Женя. Поняв, что медленно схожу с ума, ушла убираться на кухню.

Я уже почти всё вымыла, когда из комнаты раздался детский вопль. Хитрые попугаи заманили Женьку под кресло. Тот и застрял. Изъяла сына из-под мебели. Выгнала собаку на балкон. Птицы, не найдя своих клеток, расположились с комфортом: один на занавеске, другой грыз спинку детской кроватки. Обоих изловила и отнесла в ванну, банный день так банный день. Остудитесь, голубчики!

Женю заставила собрать конструктор. Сейчас пропылесосю пол и уложу ребенка спать. Старенький «Тайфун», который я не решаюсь выкинуть исключительно из-за привязанности, громко ревя, собирал мусор и пыль. Вслушиваясь в работу изношенного мотора, мне показалось, что уж больно надрывно он орет, почистить надо. Выдернув шнур из розетки, я разрешила ребенку поиграть с верхней половиной пылесоса. Женька обожает всякие механизмы и с удовольствием их изучает.

Взяв отсек с мусором, я отправилась на лестницу. Выходя из дверей, внутренний голос как-то подозрительно шепнул: «Ты бы ключи взяла…» — Зачем? — пробормотала я. На лестнице курила соседка с верхнего этажа. Перекинувшись с ней парой фраз, вытряхнула мешок и поспешила домой. Толкнула дверь. Закрыто. Не понял! Еще раз нажала на ручку. Дверь решительно не собиралась впускать меня в квартиру.

Я взяла себя в руки. Спокойно. — Женя, сынуля, слышишь меня? — Что? — раздался за дверью тонкий голосок двухлетнего малыша. — Женечка, видишь черную штучку? Поверни ее так, чтобы мама смогла войти… Полчаса я объясняла ребенку на всех доступных языках, как надо повернуть черную штучку, чтобы мама вошла. Сын то подходил к двери, то отходил от нее, теребил замок, дергал за ручку. В конце концов он понял, что мама с той стороны, а он совсем один.

У сына началась истерика. Кое-как успокоив Женьку, я побежала к соседям за помощью.

— Тетя Лена, Сашка дома? — набросилась на соседку с нижнего этажа.

— Ой, они с Иркой только полчаса назад уехал на рынок. Вон к Адке сходи, небось ее упырь дома.

— Тетя Ада, Степан дома? — еще одна квартира.

— Так он с утра нализался и вон, спит, хряк пропойный, — взмахнула руками крупная хохлушка. И тут я поняла, что ни в одной из двенадцати квартир на трех этажах нет мужчин, способных открыть мне дверь. Вернулась к тете Лене.

Телефон спасения в Америке знаю, а вот у нас… Какой же дурень дал им такой сложный номер? Захочешь запомнить, не сможешь! «Справка» тоже не работает в выходные… Кто же дверь откроет?

— Ты в милицию позвони. Там тебя пошлют, — предложила тетя Лена, стряхивая с рук пятилетнюю внучку:

— Да отвяжись, кобылица! В милиции порекомендовали звонить по «01». Совсем спятили! Но номер все же набираю. — Очень извиняюсь, вы случайно не «Служба спасения»? — блею я в трубку.

— Она самая, — отвечает голос, такой же, как у моей учительницы по химии. — Что у вас случилось?

Инстинкт, выработанный за годы учебы на Людмилу Георгиевну, подсказывает, что говорить надо кратко, просить мало и уходить быстро-быстро, а еще лучше убегать.

— Ребенок закрыл дверь с той стороны, вскрыть надо, — рапортую я.

— Сколько ребенку? — (Нет, не химичка, бывший следователь.)

— Два года семь месяцев.

— Дверь какая?

— Обычная, замок «кнопочкой», врезной. Только мне не надо дверь ломать, мне бы замок вскрыть. У вас есть «медвежатники»?

— Перезвоню через 10 минут.

Я поднялась к себе. Сын надрывался с той стороны во всю. Успокаиваю его как могу. Чувствую, что у меня начинается паника, еще немного, и мы будем оба рыдать под дверью.

— Лариса! — несется громогласный голос тети Лены по всей лестничной клетке. Я, роняя тапочки, несусь к ней через ступеньки, ведь оператор обещала перезвонить!

— Спасатели выехали дверь ломать! Да отвяжись ты, кобылица…

Теперь весь подъезд знает, что Женька дверь закрыл, а несчастная пухленькая Маринка кобылица! Ох, лучше бы к тете Оле пошла… Пока я бегала туда-сюда, за дверью стало тихо. Слишком тихо. Даже Ферри не лает и не поскуливает... В душе похолодело! Если Ферри топтался рядом с Женькой, то балконная дверь открыта! И окна на балконе открыты… И попугаи летают! И Женька обожает смотреть со столана улицу… Только тогда окна я закрываю, а тут всё нараспашку!

— Женька! Женька! Женька! — задолбила в дверь. — Если ты не ответишь, я умру!

Спасатели ехали ну очень долго… Минут десять. Эти десять минут показались мне десятью годами. Казалось, я поседела за эти десять лет полностью. Когда лифт открылся и из него вышли два добрых молодца, я готова была кинуться к ним на шею и расцеловать. Вместо этого налетела с воплем:

— Почему так долго?

Мужики, видимо, были привычны к неврастеническим особам, поэтому сразу начали с дела: — Что ломать будем?

— Вот, — указала я на любимую дверь. — Только, ребята, умоляю, замок как хотите выворачивайте, а саму коробку не портите. Мне ее потом ремонтировать некому будет.

— Муж совсем без рук? — поинтересовался щупленький парень с каким-то не местным акцентом.

— У меня нет мужа! — огрызнулась я.

— Ничевось, мамаш, ща вскроем! — видимо пошутил другой спасатель.

— А дитё-то твое спит небось? Внутренний голос тут же съехидничал: «Под балконом лежит твоё дитё! Ключи, дура, брать будешь!»

— Нет, под дверью сидит! — заверещала я, почувствовав, как по щекам быстро потекли слезы.

— Не дрейфь! Щас всё будет! Подсоби!

— Только не ломайте коробку! — закричали мы одновременно с ломающимся наличником, под который спасатели засунули обычную фомку. Он так жалобно завизжал, что я не выдержала, разрыдалась. Что-то щелкнуло, треснуло, крякнуло, и дверь, скрипнув, открылась. Но я уже не слышала его речей, бросилась в комнату. Никого! Только посередине сиротливо стоял горшок.

— Ну и где дитятко? — спросил второй спасатель, идя за мной прямо по чистому полу в грязных ботинках! Я выскочила на балкон. Едва сама не вывалилась из окна, высунувшись на улицу по пояс. Ура, с балкона никто не падал! Но где собака? Ферри всегда первым выскакивает к гостям!

— Фер!!! — заорала я истерично. Собака, щурясь на свет, высунулась из темной ванной. Завилял хвостом.

— А где ребенок-то? — строго поинтересовался щуплый. Распихивая мужиков, я подлетела к ванной. Включила свет. На кафельном холодном полу сидел Женька, на плече у него хохлился Абрам, Рики пристроился на другом плече.

— Ё! — воскликнул щуплый, заглядывая через мое плечо.

— Мама, Абася пугася… Стасна, стасна! Я с ними, тогда не стасна. И Фефе не стасна.

Я обняла малыша, прижала к себе сильно-сильно. Боже, мой крошка Абрашу защищал, когда самому было страшно! Мальчик мой, любимый! Я целовала его горячие соленые щечки и плакала от радости. Мужики стояли довольные, улыбались. Собрались уходить, как вдруг второй истошно завопил, указывая куда-то на полку с обувью:

— Оно шевелится!!!

— Кто? — спросили мы все вместе.

— Оно!!! Тапка шевелится сама!!!

Я полезла перетряхивать обувь. Под тапочкой сидела черепаха! — Нашлась, моя красавица. Испугалась, маленькая, — я гладила Кешеньку по полосатой желто-черно-красной головке. Кеша отчаянно махала лапками, пытаясь укусить мой палец.

— А кто у вас еще живет? — спросил щуплый.

— Это всё, — улыбнулась я.

— Неужели? — хохотнули спасатели. Я проводила их до лифта, Женька помахал дядям ручкой. Мы вернулись в квартиру. Посадила Кешу в аквариум, и тут меня несколько смутило то, что дверь-то ребята сломали, ручку выдрали и замок перекорежили, но… В моей душе все оборвалось! На ватных ногах я подошла к двери. Она не открывалась. «Собачка» замка просто захлопнула нас и всё!

Дрожащими руками я набрала телефон спасения:

— Женщина, миленькая, только что с улицы Союзной, дом 25, отъехала ваша бригада спасателей. Верните их, умоляю!!! Они замок заблокировали с той стороны. Я из дома не выйду! На том конце раздались короткие гудки. Мы с Женькой принялись ковырять замок. Но все мои попытки были тщетны: «собачка» держалась мертвой хваткой за отверстие. Просто бультерьер какой-то, а не замок!

Лифт остановился на нашем этаже. Я услышала знакомые голоса и веселый смех. Дверь жалобно вскрикнула, и «собачка» сдалась.

— Ну, мамаш, выходь! — хохотал второй спасатель.

— Замок снять надо, — резюмировал щуплый. И через две минуты на моей двери образовалась огромная дыра.

— Всё, принимай работу, хозяйка! Вечером зайду починю, не оставлять же тебя и мальца с такой дверью.

— Ага, — тоскливо согласилась я. Надо будет соседа Сашку позвать, пусть замок новый поставит.

Когда за спасателями закрылась дверь, мы с Женькой принялись убирать опилки и щепки. Гулять уже не пойдем, поздно, да и дверь без замка. Спать ребенка класть бесполезно, только проблемы создам. Окна, люстра и посуда в серванте остались немытыми, гранат не пересадила… Ничего не сделала… Женька погладил меня по голове, поцеловал. Ферри положил усатую морду на колени. Абраша ловко взбирался по ноге. Мои любимые… Я заплакала.

Около десяти вечера в дверь позвонили. На пороге стоял мужчина с кульком.

— Отвертка есть? — деловито спросил он, протягивая мне новый замок «кнопочкой» и конфеты. Я не сразу признала в этом цивильном и симпатичном мужчине спасателя в ярком оранжевом комбинезоне.

— А звать-то тебя как? — недоуменно улыбнулась я.

— Тёма, — буркнул он, ковыряясь в дверном проеме. — А топор в этом доме есть? И молоток не всякий случай захвати!

Так в наш дом пришел хозяин.